Вокально-инструментальный ансамбль "Норок" возник осенью 1966 года, когда на заседании художественного совета Молдавской государственной филармонии было принято постановление о создании "своего" вокально-инструментального ансамбля. Его основателем был Михай Долган, не избежавший, как и полагалось молодому человеку 1960х, увлечения современной популярной зарубежной музыкой от джаза до The Beatles. Ввиду особенностей советской эстрады, с самого начала ансамбль позиционировался прежде всего как фолькльорный - это был стандартный "ход конём", который вплоть до 1980х позволял, в обход бдительных блюстителей коммунистической нравственности, добираться до большой сцены, эфиров, гастролей и грамзаписи талантливым отечественным группам и исполнителям рискованных в идеологическом отношении жанров. Кишиневская филармония приняла на свой баланс новоиспеченный ансамбль и 1 марта следующего года состоялось его первое официальное выступление.
"Норок" активно гастролировал - сперва по местным Домам культуры и воинским частям, а затем и по всей стране. В 1969-1970 годах на фирме "Мелодия" вышли три гибкие пластинки ансамбля и один миньон. Это тот случай, когда "они проснулись знаменитыми". Если ещё в начале 1968 года даже в Москве на их выступление могло прийти несколько десятков человек, теперь всё изменилось. Горстка пластинок, перетасовывающих одни и те же четыре песни, превратили Норок из поющего преимущественно на молдавском языке локального коллектива в один из самых популярных ансамблей страны. Запоминающиеся мелодии и названия песен, уникальное для СССР попсайк-звучание на основе хаммонд-органа - всё это сделало группу Норок заметнейшим рок-явлением.
В 1970 году Норок получил приз зрительских симпатий на музыкальном фестивале "Братиславская Лира" в Чехословакии - это стало началом популярности ансамбля за пределами СССР.
Конечно, такой успех в чуждом официально одобренному советскому мировозрению жанре не мог долго оставаться незамеченным - уже в 1970 году "хозяин Молдавии" первый секретать ЦК Компартии МССР И. Бюдол распорядился группу запретить. Вот как это произошло по словам очевидца, партийного деятеля тех лет Михаила Мурзака в пересказе Алексея Гаины:
— Проходил пленум ЦК КПМ "О тлетворном влиянии буржуазной культуры на советскую молодежь". В прениях выступает 1-й секретарь Донецкого обкома и говорит: "Чего далеко ходить? Вот, ваша группа "Норок", все патлатые, играют и поют очень много на английском, ведут себя безобразно. На концертах происходит растление молодежи". Бодюл из президиума кричит: "Где сейчас они?". Лучинский, секретарь по идеологии, один из главных организаторов пленума, сидящий рядом с Бодюлом, говорит: "выступают по Восточной Украине". На что Иван Иванович Бодюл указывает: "Отозвать и разогнать!
Ансамбль был вынужден покинуть Молдавию. Ему повезло - Тамбовская филармония не побоялась взять опальный ансамбль под своё крыло, возобновилась гастрольная деятельность. Однако вскоре уничтожения ансамбля потребовали с самого верха - распоряжение министра культуры Фурцевой уже нельзя было проигнорировать.
В 1974 году ансамбль возродился под новым, но вполне прозрачным названием "О чем поют гитары". Для этого пришлось перебраться в Черкасскую филармонию - в Молдавии все пути были закрыты - и начать с перевода песен на украинский язык.
Ансамбль при каждой возможности исполнял любимые слушателями старые хиты на концертах, ансамбль пользовался успехом, однако уставший от бесконечного бега с препятствиями Михай Долган очень хотел возвратиться на родину. Вскоре у него появилась такая возможность, и он оставил "О чем поют гитары" чтобы уехать в Молдавию, где ему снова было позволено трудиться. Там он организовал ВИА "Контемпоранул"
В ансамбль на место руководителя пригласили Владимира Преснякова. Он вспоминает:
— И вот в 75-м году случилось то, что я на свою голову сам напросился. У нашего директора Кондакова Василия Васильевича. Мне захотелось выступить в Москве с нашим ансамблем. Мы ездим в Сибирь, Украина, ездим по всем городам, успешно. Но меня тянуло в Москву, как чеховскую героиню. Он меня отговаривал: "Не надо, Володя, может случиться нехорошее". А я: "Ну, давайте, хотя бы на месяц". Ну и сделали нам гастроли, и мы выступали целое лето по разным площадкам Москвы: Парк Горького, Сокольники, летние большие эстрады. И пришли ко мне журналисты, что меня тоже очень ободрило. Пришел один журналист по фамилии Эпштейн, пришла журналистка по фамилии Терская. И стали спрашивать меня, доброжелательно после просмотра концерта. О творчестве. Там много моих было песен в репертуаре ансамбля. Я надул щеки, распушил хвост, отвечал, что вот мы такие… Я рассказывал, что написал такую песню патриотическую. Я не был на войне, и написал от лица молодого человека, который на войне не был, но если надо… Они кивали, очень доброжелательно на меня смотрели, и уехали. А мы опять по гастролям. Одесса, Херсон…
И вот осенью, или конец августа, мы работаем в Ростове, Дворец Спорта, аншлаги, по несколько концертов в день. Идя на очередной концерт, я вдруг увидел пунцового директора филармонии, который в руках держал газету «Правда», и суёт её мне. Я с интересом увидел свою фамилию. И опять очередной набор - так о чем же поют эти гитары? Прически.. поведение на сцене.... репертуар.... Да еще какой-то не член Союза композиторов Пресняков песни для репертуара пишет свои. Как это может быть? А потом были приведены положительные примеры других исполнителей. Богатиков - вот на кого надо равняться, ну и типа того. Самое главное - было название ансамбля, в такой, не то, что критической, а убийственной статье, и моя фамилия. Обком партии и директор филармонии потребовали, чтобы в двадцать четыре часа ансамбль покинул город. Все концерты были отменены. И пришлось возвращаться в родной город. Я приехал в Свердловск, ныне Екатеринбург, и там мы, я и жена, оказались уже в тяжелом положении, без всякой работы. Потому что из-за этой статьи никуда не берут. Вот просто никуда. У меня диплом, что я могу преподавать или даже просто руководить кружком. Я пошел в ДК, были там кружки Ветеранов Труда, духовой оркестр. И должность есть, и оклад восемьдесят пять рублей .... Не берут. Нельзя. Рады бы, но… По ДК по всяким прошел, я их всех там знал. ДК имени Горького, ДК имени Дзержинского, ДК УралМАШа, Химмаша, и все другие «Маши». Не берут. И тогда я понял, что дело плохо. Нет, что дело очень плохо. И жена... Сыну лет шесть... И как-то пошли там всякие распродажи, то, что дома было. И не знаю, что мне делать, и никакой профессии больше нет. Ну, какие-то халтурки мне ребята доставали. Ну, там свадебка…
В разное время в ансамбле Норок играли и пели:
Лидия Ботезату – вокал; Сергей Ватаву - гитара; Валентин Гога - барабаны; Теодор Гораш - тенор-саксофон, кларнет; Михай Долган – клавишные, вокал; Борис Ершов – гитара; Владо Искров - вокал, Александр Казаку - гитара, бас-гитара, вокал; Валентина Кожокару - вокал; Дмитрий Куцела - гитара; Виктор Руснак – бас-гитара; Ион Суручану - вокал; Штефан Петраке - вокал; Ольга Сорокина – вокал; Вячеслав Стадниченко – барабаны.